Новости
В рамках своего авторского блога Саша Варламов продолжает говорить о моде и сопричастных с нею феноменах. Сегодняшняя героиня интервью – актриса, драматург, участница дуэта "ЭВМ" Юлия Шевчук.
Мне 30 лет, родом из Кобрина, живу в Минске. Училась в БГУКИ, работала в Республиканском театре белорусской драматургии, с 2010 года - актриса Белорусского Cвободного театра. Написала 2 пьесы. Придумала фото-тренд "Мунк" (фотографии различных людей с лицом, как на картине Эдварда Мунка - "Крик" - на фоне мировых достопримечательностей). Участница трэш-дуэта ЭВМ. Устраиваю вечеринки.
- Юлия, что вы делаете чаще - пишите музыку или поете?
- Я актриса, поэтому не пою и не пишу музыку. Когда была участницей группы "Разбитое сердце пацана" - то это был треш, подтанцовка, пародия на попсовую музыку, на вульгарщину, которая часто идет со сцены.
- Пародия?
- Музыка этой группы изначально предполагала улыбку, юмор, и исполнялось все на "трасянке". А в качестве исходника мы перенимали, например, наряды и манеру одеваться на деревенские дискотеки и создавали гипертрофированные образы. Танцевальные движения оттуда же и из телевизионных шоу. И исполняли все это с очень серьезным лицом.
- А вы не боялись, что большинство людей без понимания относятся к юмору и думают, что как им показывают, так все и должно быть?
- Я очень надеюсь, что этого не случилось.
– Мне рассказывали, что к вам относятся абсолютно серьезно, не как к комедиантам.
- Если это так, то все очень печально. У нас же были очевидны и юмор, и пародия, и, не дай Бог - все это воспринималось на полном серьезе!
- Не замечали, что после ваших концертов публика начинала копировать вашу манеру и в своей реальной жизни пародировала теперь уже вас?
- Я не замечала такого, но меня всегда удивляло, что публика приходила на наши концерты абсолютно разная. И из каждого пародируемого нами стиля можно было найти в зале по несколько человек. И все они были абсолютно разными.
Приходили и "серьезные мужики" - толстые, лысые, в кофтах в продольную полоску… Приходили и в спортивных костюмах, и в шапках-петушках, и хипстеры, и люди в разных ярких париках… Все они как-то уживались вместе в одном пространстве концерта, и меня всегда удивляло, каким же образом они находят дорогу к себе подобным и к нам?
Когда по улице идет человек и слушает хип-хоп, к примеру, то его легко прочитать - понять. А другой слушает регги, и тут тоже все не сложно. Но когда люди с абсолютно разными вкусами собираются вместе!?
- Как вам удается прочитывать своих зрителей?
- По стилю и манере одеваться, собственно говоря. У людей, которые слушают хип-хоп, мне кажется, есть свое определенное направление в моде, которым занимаются рэп-исполнители совместно с дизайнерами. Это пестрые модные кроссовки, кепки, бейсболки с широкими козырьками, конкретного вида майки и много украшений - в последнее время появились цепи огромные, фенечки всевозможные.
А если это регги, то обязательно дреды и все движения "бобмарлевские", шапки вязаные, одежда цветная, яркая - и в тоже время из секонда.
– А что плохого в секонде?
- Ничего, я не считаю, что там что-то плохое. Просто в нашей стране скорее именно там и можно открыть что-то интересное, чем найти в магазине. Или на рынках, но там все грустнее.
Когда я приезжаю в Британию, то очень люблю ходить по определенным магазинам, где можно найти качественную одежду на распродажах, или секонды в маленьких городах. Там всегда удается откопать вполне приличные и очень интересные вещи, которые не отроешь у нас практически нигде.
- А что вы предпочитаете: работать с молодыми дизайнерами или ходить в секонды?
- Сейчас я бы предпочла начать работать с молодыми дизайнерами, но у меня нет такого опыта. Я иногда хожу на модные выставки в Минске, и иногда вижу там довольно интересные вещи.
- Часто ли вам по душе то, что там предлагают?
- Не часто. Мне нравятся, например, "Parus Jeans" и "Tikota", нравится их подход. Они каждую вещь делают индивидуальной, и я бы такие носила.
- Пробовали начать сотрудничество с молодыми дизайнерами по вашим сценическим костюмам?
- Идеи такие были, но и только. Если и случаются какие-то подвижки, то потом все равно все замораживается. Инициатива с обеих сторон не то, что не активная, а просто никакая. Но когда-то должно же что-то измениться!
- Вы хотите сказать, что молодые дизайнеры не интересуются тем, что происходит на сцене и в жизни у своих коллег? А откуда, по-вашему, тогда они берут новые ощущения, чувства и эмоции для своих коллекций, если не от контакта с современными музыкантами?
- Может быть, они ходят по улице и высматривают интересных людей…
– Но если люди в немалой части одеваются в секондах, то лучше туда ходить и там набираться эмоций и впечатлений?
- Может быть и так. К сожалению, в нашей стране не очень-то от музыки и вдохновишься. То, что происходит на сцене открыто, и то, что показывают по телевизору – вообще нельзя считать хоть каким-то музыкальным уровнем, способным вдохновить на что-то там незаурядное. А вот с андеграундом все иначе, у них какая-то совсем другая жизнь происходит, и те зрители, которые приходят андеграунд послушать, и те музыканты, которую музыку андеграунда играют, они вообще не зацикливаются на том, как они выглядят.
- Почему?
- Мне кажется, они считают, что это совсем не важно. Есть группа "Кассиопея", к примеру, которая одевается в очень вычурные театральные костюмы. И музыка у них такого же стиля, и поведение на сцене соответствующее.
- Значит ли это, что когда артист выходит на сцену в совершенно обычной уличной одежде, то он собственно и не претендует ни на концертный зал, ни на соответствующую публику, и что ему важны такие же как и он - зрители с улицы? С таким же успехом он может петь в переходах и на углах?
- Мне кажется, что да. Если артисту предстоит выступать в концертном зале, на большой сцене, то, следовательно, тут и подход другой нужен - тогда стоит задумываться о том, как будешь выглядеть, и каким стоит предстать перед зрителями.
А если это маленький клуб, куда люди просто с улицы заходят, чтобы выпить и оторваться под эту музыку, то стоит ли особенно задумываются над картинкой?
- Так ведь и не все песни пишут для исполнения именно в концертных залах. Есть много хорошей музыки, которая потеряется в большом пространстве, и ее там просто не станет. Это характерно именно для Европы. Многие ваши европейские коллеги перестали ориентироваться лишь на концертные залы и все больше пишут музыку, которой не нужны особенные условия.
- Да, меня всегда удивляло, что в разных, даже в самых маленьких городках Британии, и уровень музыки, и количество музыкантов, и групп - оно ошеломляющее. Там в любом маленьком пабе может играть группа, которая кроме этого паба больше нигде и не известна, и, вместе с тем, это будут хорошие качественные музыканты. Причем могут исполняться как чужие, так и свои песни. Сама подача музыки у них совершенно отличается от нашей.
- А стоит ли учиться, чтобы потом петь только в пабе, или это вопрос сноба? И как же быть с честолюбивым стремлением вверх, к жизни среди звезд и ярких личностей? Не жаль тратить время на учебу, чтобы потом вести тихую жизнь и играть и петь только для себя и своих друзей?
- Это зависит от самого человека. Есть люди, которые стремятся наверх, но у них не получается - они ломаются, и ломается вся их дальнейшая жизнь, а малым обходиться в жизни им не интересно. А есть те, кто стремится не наверх, а к тому, чтобы просто заниматься музыкой или просто петь, и им именно это и доставляет наслаждение. Им важен сам процесс.
- В нашей стране есть места, где можно было бы петь для себя и своего круга?
- Да, есть такие места, они небольшие. Например, в Минске это клуб "Граффити". Но в целом в этом отношении у нас практически пустыня.
- А почему абсолютное большинство белорусских молодых исполнителей хотят любой ценой попасть на телеэкран? Это потому, что они настолько меркантильны, и их интересуют лишь слава и деньги?
- У нас тех, кто на телеэкране, называют звездами, хотя на самом деле ничего такого даже и в помине нет. И даже звучит это очень смешно и нелепо. Как можно называть звездой того, кто даже не свечка? И как тогда называть тех, кто виден и слышен в любой точке на земном шаре? По-моему, стремиться на экран – дурной вкус.
Очень многие почему-то не могут спокойно воспринимать, когда музыкант себе на жизнь музыкой зарабатывает, играя в пабе или кафе. Он же не ворует эти деньги, он их зарабатывает: играет, пока молод, и пока у него есть желание поделиться с другими тем, что создает его талант. Пройдет время, музыкант повзрослеет, внутренний вулкан умолкнет, тогда уже и делиться с другими будет нечем…
Продолжение интервью читайте на следующей неделе
Автор благодарит Светлану Гурину за помощь в подготовке материала.
